Это началось однажды вечером, когда я, напевая романтический мотивчик, резала оливье на ужин любимому мужу.

Прекрасно помню этот момент, когда раздался звонок телефона и ласковый голос медсестры из консультации сказал:

- Лена, у тебя белок.

Это и было началом.

- Тебе надо срочно в роддом, - сказала на следующее утро врач Светлана Петровна. – Давай мы тебе сейчас вызовем скорую?

- А можно мне ещё один день дома побыть, как-то собраться… - попросила я, глядя на Светлану Петровну жалобно.

Светлана Петровна ответила, что если я думаю, что если у меня полетит почка, то я прекрасно проживу и с одной, то я ошибаюсь, но всё-таки разрешила мне остаться дома ещё на один день, добавив, чтоб завтра я явилась в консультацию, так сказать, с вещами.

День был выигран и после консультации я отправилась в магазин – это был мой обычный прогулочный маршрут, так как ходить просто так я не люблю, а магазин располагался на расстоянии автобусной остановки – самое то для дежурной прогулки.

Дойдя до стеклянных дверей супермаркета я остановилась и в который раз за последние девять месяцев, посмотрела на роддом, стоявший через дорогу от магазина. Почему меня не направляли сюда для меня было загадкой. Но сегодня был решающий день. Набравшись смелости, я перешла через дорогу и, пройдя мимо охраны – мой пропуск в роддом был слишком очевиден – зашла внутрь.

- У нас всё битком, - сказали мне женщины, к которым я обратилась насчет своих родов.

- Но понимаете, у меня проблемы с почками, не хотелось бы куда попало…- я тянула время, уж очень не хотелось уходить.

- Если проблемы с почками, то надо в специализированный роддом, - строго сказала женщина. Но так как я всё не уходила, добавила: – Вон, попробуйте туда подойти, - она кивнула на девушку за столом, в дальнем углу фойе.

- Здравствуйте, - сказала я девушке…

Дальше говорить ничего не надо было. Улыбчивая девушка рассказала мне всё сама. И через полчаса я снова была в этом роддоме, но уже с пачкой денег – всё, что я собрала в доме, как раз хватило.

Вежливая девушка оформила договор, который я тут же подписала. Чуть ли не за руку она отвела меня к доктору – хороший такой, добрый, очень симпатичный и внимательный дядечка.

Он задержал меня в роддоме примерно часа на два, всякими узи и прослушиваниями, а напоследок сказал, что ждёт меня завтра с документами и выписками из консультации.

На следующий день муж повёз меня в роддом. По дороге что-то стукнулось о лобовое стекло. «Голубь» - сказал муж, помрачнев.

У дверей приёмной мы обнялись и чмокнулись на прощанье. Я зашла в приёмную и обернулась - муж улыбнулся, наверное, желая меня подбодрить, но улыбка вышла какая-то вымученная, и я почувствовала в груди неприятный холодок.

Но переживать было не о чем, всё было замечательно. Меня оформили и отвели в отдельную, платную палату. Где было очень мило и уютно. Я тут же разложила свои вещи и устроилась на кровати с книжкой.

Вскоре меня вызвали к врачу. Это оказался вовсе не вчерашний доктор, а совсем другой, вернее другая, женщина. Но тоже довольно симпатичная и внимательная. Она задавала мне вопросы, записывая в моё дело, или как там оно называется...анамнез?...

- У меня ещё какие-то странные ощущения внизу живота…- неуверенно сказала я, честно ответив на все её вопросы.

Врач снисходительно улыбнулась – мол, чего только не причудится этим беременным, и отпустила меня в палату.

Не прошло и нескольких дней как всё стало значительно хуже. Я не вылазила из-под капельниц.

- Почему вы не сказали, что у вас цистит?! – орал на меня главврач, пришедший в мою палату в окружении своих коллег.

- Я не знала... - пыталась я оправдаться, глядя на него из-под капельницы. – У меня раньше никогда не было цистита...

- Расскажите сейчас же как вы подмываетесь! – крикнул он мне в лицо.

Я молча смотрела на него и не знала, что сказать. Я подумала только, что было бы больше толку, если бы он задал этот вопрос своим коллегам в юбках. Они рассказали бы всё внятно и в правильных терминах о том как подмываются женщины. Мне же от испуга ни одного правильного термина в голову не приходило.

Позже меня вызвали в смотровую.

- Ну, давайте осмотрим шейку, - сказала, подходя ко мне, врач богатырского телосложения и начала осмотр.

Искры из моих глаз не посыпались, но слёзы брызнули. В голову полезли фильмы про маньяков.

Так, со слезами, я и вышла из смотровой.

- Лена, что с тобой? – передо мной стоял муж.

Уткнувшись в его плечо я, больше не стесняясь, зарыдала от всей души. Он отвёл меня в палату, сказал, что скоро придёт и ушел.

- Лена, я поговорил с врачами, всё будет хорошо, не волнуйся, - успокоил он меня, вернувшись в палату.

Вскоре после ухода мужа за мной пришли.

В родильном боксе, тоже отдельном, как и палата, меня обложили какими-то лентами и поставили капельницу. Шевелиться было практически невозможно. Так я пролежала довольно долго.

Поздно вечером пришёл мой доктор, тот самый, первый.

- Мы дадим вам снотворное, чтоб вы поспали, а завтра будем рожать, - объяснил он, снимая с меня все орудия пыток.

Утром, порывшись под подушкой, я достала начатую ещё в палате шоколадку.

- Лучше не ешь, - посоветовала дежурная медсестра, - а то зашивать без анестезии будут.

Схватки начались, куда ж без них, и продолжались несколько часов. Доктор приходил, осматривал меня и уходил.

- Ты чего визжишь? – спросила, заглянув ко мне, дежурная, мелком осмотрев меня, она воскликнула «Ой!» и убежала за помощью. Начались роды.

Прямо на койке меня подвезли к родильному креслу и я кое-как перелезла на него. «Что ж, теперь я знаю, как всё это происходит, а раньше только в кино видела», - подумала я.

С видом главнокомандующего, выходящего к войскам на поле боя, в боксе появился мой доктор.

- Так…так…держись за ручку, так легче будет…Да не ори ты, а тужься… - слышала я на разные голоса.

Раздался плач младенца и женщины поднесли ко мне новорожденного.

- Ой, какая маленькая, - удивилась я, разглядывая крохотное красное тельце с неестественно длинными ручками.

- Спасибо! Спасибо! – повторяла я, радостно улыбаясь всем вокруг.

- Заберите ребёнка, а то уронит, - сказал кто-то.

Надо мной появилось новое лицо, довольно красивое и молодое, которого я раньше не замечала:

- Лена, вы сегодня кушали что-нибудь? – спросила вкрадчиво эта новая врач.

- Нет, - быстро ответила я.

- Лена, расскажите о себе, сколько вам лет, где вы работаете…- с улыбкой продолжала новая врач всё тем же вкрадчивым, тихим голосом, внимательно глядя мне в лицо.

Я, действительно, начала что-то говорить о себе, но так и не успела ничего толком ей рассказать – девушка была хорошим специалистом.

Я видела большие дома, их было много, они стояли друг за другом, а я блуждала среди них, как будто искала что-то. Или кого-то? Потом я опять увидела около себя врачей.

- А чего это мы раскашлялись? - грозно сказала мне одна из них и я опять уснула.

Потом я приходила в сознание. «Я что-то должна сделать, что-то очень важное…- мучительно силилась я вспомнить, пока меня не озарила догадка: «А! Я же должна родить» и тут же другая мысль: «А! Я ведь уже родила!» Ух, словно гора с плеч…

Где-то рядом гукнула моя малышка.

- Ой, она, наверное, голодная? – испугалась я.

- Ну чего же она будет голодная-то? – отозвался мой доктор. Он что-то писал за столом в углу.

- Я назову тебя Маша…Тебе нравится имя Маша? – спросила я у невидимой малышки.

- Бредит, – бросила медсестра доктору.

Вскоре малышку унесли.

- Сейчас будем переезжать, - сказала медсестра, поставив мне градусник. – У вас 38 и 5, это плохо.

- Завтра уже всё будет нормально, – ответила я, почему-то я была в этом уверена.

- Да? – недоверчиво посмотрела она на меня. – Ну, перелезайте, - она подкатила ко мне носилки.

- Сейчас…аве лё пасьянс, как говорят французы, - проговорила я, смущаясь своей неловкости.

- Ну раз шутите, то точно всё будет нормально, - по-доброму улыбнулась мне медсестра.

Меня привезли в палату (интенсивной терапии, как потом оказалось) и опять поставили капельницу. Но теперь я её даже не замечала.

В ту минуту я была абсолютно счастливым человеком. И пусть малышка сейчас не со мной, но она здесь, в этом мире, моя крошечная доченька. Я совсем не волновалась за неё. Во время беременности я больше всего боялась, что ребёнок будет лежать в роддоме отдельно от меня. Мне казалось, что я сойду с ума от переживаний за неё. Но сейчас я не волновалась, почему-то я была уверена, что ей сейчас так же хорошо и спокойно, как хорошо и спокойно сейчас мне.

март 2012г.