Близился священный месяц, а значит пришла пора позаботиться о душе — ежегодно накануне священного месяца хозяйка Буржа отправлялась в монастырь, чтобы принести покаянные молитвы и причаститься. Однако на этот раз госпожу Гильтруду задержали дома страшные известия, доставленные одним из баронов её мужа. К ужасу хозяйки, этот человек поведал ей, что граф, равно как и сеньор Рихард, арестованы императором и находятся в ахенской тюрьме.

- Да что же они натворили?! - воскликнула потрясенная такими новостями женщина. Госпожа Гильтруда понятия не имела о делах своего мужа.

- Мы выступили против императора Людовика на стороне его сына. Старый император победил, и всех сторонников Лотаря теперь хватают повсюду, где приметят и бросают под стражу, - рассказал барон.

- Ну и дела... – молвила хозяйка, в ужасе от услышанного схватившись за голову.

- Госпожа Гильтруда, что бы ни было, я буду защищать вас и ваш дом до своего смертного часа, - отвечал барон, желая приободрить несчастную женщину.

- А где остальные бароны? - мрачно отозвалась госпожа Гильтруда, которой от этих слов стало совсем скверно на душе.

- Большинство разбежались куда глаза глядят, а кто не успел — того чума скосила.

«Ещё не легче… Видать и впрямь последние дни пришли...» - подумала хозяйка, оставив барона на растерзание встревоженной челяди, которые накинулись на него с расспросами что да как, и тут же принялись обсуждать меж собой как быть теперь, когда дом остался без хозяина.

- Граф вернется, вот увидите! - уверенно заявил Гуго, угрожающе зыркнув на особо трусоватых. - И если среди вас найдутся предатели, что вздумают сбежать и оставить дом без присмотра, то после им очень не поздоровится, уж можете мне поверить.

- А кто здесь задумал сбежать?

- О чем это ты, Гуго?

- Нашелся тут самый смелый! - возмущенно заговорили другие слуги.

Хозяйка тем временем зло бранила своего супруга. «Вот дурень, куда ты полез?! Не сиделось тебе, старый хрыч, дома на лавке! Что теперь будет с детьми, с поместьем?!» - но как бы ни была напугана госпожа Гильтруда, она не собиралась сидеть сложа руки и ждать, когда явится какой-нибудь разбойник и выкинет её со всеми домочадцами из Буржа, присвоив себе то, что осталось плохо лежать по вине её глупого самонадеянного муженька.

Она велела всем домашним подобрать себе что-нибудь, что сгодится в качестве оружия и держать эту утварь всегда под рукой. Отправила одного из слуг со строгим приказом в деревню, чтоб оттуда каждый день приходило не менее двух десятков человек нести караульную службу в поместье от зари до зари, а Гуго был отправлен сторожить подступы к Буржу. Распорядившись таким образом, хозяйка смогла немного перевести дух и заняться домашними делами, в ожидании новых известий. Ни о какой поездке в монастырь не могло быть и речи, однако, она отправила туда одну из служанок с просьбой к матушке аббатисе, чтоб сестры помолились за жизнь графа и всех обитателей поместья.

Первая неделя прошла спокойно, а ближе к середине лунного дня второй недели Гуго возвратился в Бурж, загоняя коня, и, спрыгнув на дворе из седла, опрометью бросился к хозяйке.

- Отряд рыцарей приближаются сюда, - доложился он, угрожающе потряхивая топором.

- Значит, пришла пора встретить гостей, - хмуро проговорила в ответ хозяйка. - Собирай всех на двор.

Не успела вся дворня собраться, как ворота сотряслись от грохота.

- Открывайте новому хозяину! - послышался грубый окрик с той стороны.

Госпожа Гильтруда, лишний раз оправив косынку и накинув нарядный шелковый плащ, открыла калитку и вышла за ворота на встречу вновь прибывшим, прикрыв калитку за собой.

Отряд был небольшим — дюжина рыцарей, сопровождавших своего сеньора.

- Какой такой хозяин?! Здесь я хозяйка, сеньор мой, а вас я и знать не знаю! - с негодованием молвила она, обращаясь к тому, кто по всему и был новоявленным графом Буржским.

Граф спешился и подошел к женщине.

- Вот здесь, - в его руках графиня Буржская увидела свиток с императорской печатью, - грамота на лен, подписанная императором Людовиком. Если желаете, можете ознакомиться. Отныне граф Буржа - это я. Даю вам срок до завтра, госпожа моя, чтобы убраться из поместья и, клянусь всеми святыми, если вы и ваши люди будете вести себя благопристойно и тихо, мы никого не тронем.

Госпожа Гильтруда развернула свиток и пробежалась по нему глазами.

- Что ж, действительно, по закону вы теперь новый хозяин Буржа. - смиренно проговорила графиня. - Ума не приложу, куда теперь податься, - она горестно вздохнула. - Но вашей вины тут нет, и да воздастся вам за терпение и доброту к несчастной вдове, сеньор мой. Клянусь, что ни я, ни мои слуги никогда не посмеем воспротивиться приказу императора.

- А вы весьма благоразумная дама, - кивнул новый граф, знаком приказывая своим людям спешиться, чтобы пройти в дом.

- Добро пожаловать в Бурж, сеньор граф, - сказала графиня.

С этими словами она возвратилась на двор, и следом за ней, держа лошадей под уздцы, к дому направились не прошеные гости.

Как только гости оказались на дворе, ворота сразу захлопнулись и на баронов ринулись поджидавшие их здесь графские слуги и крестьяне, вооруженные вилами, топорами, косами и молотилками. Это произошло так быстро и неожиданно, что большинство из рыцарей даже не успели выхватить мечи, как были убиты на месте. Один из баронов, что оказался сообразительнее и ловчее остальных, сумел, угрожающе размахивая мечом, отбросить от себя нападавших, затем запрыгнул на спину своей лошади и оттуда сиганул через высокий забор, только его и видели. Остальные яростно отбивались мечами и щитами, но так как враги намного превосходили их в числе и без помех окружали рыцарей, нанося смертельные удары со всех сторон, то очень скоро в живых из вновь прибывших не осталось никого. Что касается нового графа Буржа, то он был убит одним из первых - Гуго раскроил ему череп ударом топора.

Хозяйка торжествовала.

- Лошадей в конюшню, а этих разбойников - в лес и закопайте всех в общей яме! - бодро командовала она.

С ужасом взирая на окровавленных мертвецов, которых в это время закидывали в телегу, слегка переваливаясь из сторону в сторону и держась обеими руками за выпирающий живот, на дворе появилась Радегунда.

- Госпожа Гильтруда, похоже, срок пришел, - чуть не плача жалобно проговорила она.

- Господи Иисусе! - раздраженно воскликнула хозяйка. - Вот только с тобой мне ещё возиться! Отправляйся сейчас же в деревню к повитухе, и не показывайся мне на глаза, покуда не опростишься! Матушка Аригунда, ступай с ней, проводишь, да поможешь там чем! - покончив с этим, хозяйка занялась дальнейшими распоряжениями, а роженица, со своим узелком в руках, где находились загодя собранные тряпки для младенца, в сопровождении Аригунды, тихонько заковыляла в сторону деревни.

К ночи дом притих.

«Вслед за этими могут явиться и другие, такие же бесчестные негодяи, что зарятся на чужое. Их ждет та же участь. Я никому не отдам свой дом.» - думала графиня, засыпая. - Где это видано, чтобы у вдов и сирот отбиралось последнее. Разбойники получили по заслугам… - её мысли стали мешаться. - Элисена, девочка моя… жива ли ты ещё...».

Весь дом крепко спал, когда посреди ночи сонную тишь пронзил громогласный вопль «Спасайтесь!». Это крикнул барон, охранявший ворота. Он не только успел предупредить криком обитателей дома, но даже убил одного из нападавших, в отличие от крестьян, карауливших дом за воротами, которые были перерезаны без единого звука.

Расправившись с охраной, убийцы с грохотом ворвались в проснувшийся, охваченный паникой дом. Началась бойня. Женщины, обезумев от ужаса, метались повсюду, ища спасения, с истошными визгами пытались вырваться из рук убийц, и смолкали, сраженные безжалостными ударами кинжалов – люди, ворвавшиеся в поместье, получили приказ убивать всех, никому не оставляя шансов избежать смерти. Убив всех женщин, разбойники поспешили присоединиться к остальным, расправлявшимся с мужчинами. Предупрежденные криком охранника, буржцы успели похватать каждый свое оружие, которое по приказу хозяйки всегда держали под рукой, и теперь яростно сражались, даже не думая сдаваться и просить пощады. Однако врагов было слишком много, схватка была слишком не равной, и потому очень скоро все обитатели Буржа были перебиты.

Графиня не пыталась сбежать или противостоять убийцам, понимая, что и то, и другое совершенно бесполезно. Она молча, с мертвенно бледным лицом и слезами в глазах наблюдала за разворачивающимся перед ней кровавым зрелищем, ожидая, когда смерть заберет и её. Однако хозяйку дома как будто не замечали. И лишь когда последний из её слуг испустил предсмертный вопль, один из разбойников направился к ней.

- Теперь ты можешь вволю напиться крови, старая ведьма, - проговорил он сквозь зубы.

Схватив её и связав ей руки, он с силой бросил связанную женщину на пол, где не было места, не залитого кровью убитых, после чего оставил дом. Остальные убийцы вышли следом за ним и заперли двери.

- Несите побольше соломы! - услышала графиня.

Они подожгли дом со всех сторон и после этого, остановившись в отдалении, наблюдали за тем, как огонь охватывает, разгораясь полыхающим пламенем, огромное жилище, а затем и все постройки вокруг него. Очень скоро дом жарко полыхал, весь охваченный огнем, словно огромный костер, осеняя ярким заревом округу.

- Упокой, Господи, душу раба твоего, - тихо сказал, перекрестившись, молодой граф, явившийся сюда, чтобы отомстить убийцам своего отца.

Отблески зарева пожара были видны из деревни.

- Хозяйский дом сожгли разбойники, - сообщил всем только что вернувшийся из поместья крестьянин. - Там убили всех, и всех наших тоже.

- А что если они и на деревню нападут! - заговорили одни.

- Это верно, спасаться надо, - соглашались другие.

- Нет, они скрылись в другой стороне, верно, не пойдут сюда.

- А что же с нами-то будет?!

- Без хозяина и работы не останемся.

- Так нет больше ни хозяина, ни хозяйки! Пропадать теперь!

- К другим подадимся, не пропадем.

В то время, когда крестьяне, забыв о сне, горячо обсуждали произошедшее, в одном из деревенских домов, в доме повитухи, Радегунда, благополучно разрешившись от бремени, чутко спала, осторожно обняв младенца. Она проснулась лишь на заре, взглянула на сына и счастливо улыбнулась: «Когда он увидит, как ты похож на него, то никогда больше от нас не уйдет». Она приподнялась, чтобы позвать матушку Аригунду, но её не было.

В это время Аригунда словно в оцепенении стояла на пустом пепелище сгоревшего дома и, кутаясь в плащ от холодного пронизывающего ветра, глядела незрячими от слез глазами на покосившийся черный остов.